| Третий внутривузовский конкурс кинорецензий весна 2021 |
| Жюри конкурса |
| Бурина Л.В., председатель саратовского регионального отделения Союза кинематографистов России - председатель жюри Афанасьев Д.О., координатор телекинофестиваля документальной мелодрамы "Саратовские страдания" Огурцова В.С., агент по продвижению фильмов на фестивали Агенства "Фестагент" (Москва) |
| Участники и программа конкурса |
|
| Результаты конкурса |
 Первое место Никита Прилепский, IV курс, мастерская Арёма Кузина Второе место Алексей Дьяконов, IV курс, мастерская Артёма Кузина Матвей Пташный, IV курс, мастерская Артёма КузинаТретье место Диана Архипова, IV курс, мастерская Эльвиры Данилиной Елизавета Тюменцева, IV курс, мастерская Эльвиры Данилиной
|
| Рецензия победителя |
| Никита Прилепский - Рецензия на фильм "Топливо" Путешествие с открытым сердцем Короткометражное кино - это кино, зародившееся первоначально, до появления полнометражных картин. Это было обусловлено чисто техническими возможностями: первые фильмы не могли быть длиннее десятка минут. Сейчас короткометражное кино в основном стало первой ступенью для начинающих свой творческий путь кинорежиссеров. За свою дебютную (и пока единственную) картину «Топливо» Михаил Архипов удостоен главного приза ХХХ открытого всероссийского фестиваля «Кинотавр» за лучшее короткометражное кино (хотя зрителем картина оценена не так высоко, и она имеет рейтинг 6,1 на «КиноПоиске»). Первым делом стоит сконцентрировать внимание на постере фильма. Он выполнен в стиле советских агитационных плакатов. Здесь человек (видно, что работяга с большими ногами и руками, тяжелой челюстью и точным движением вперед) несет на своей спине огромный черный круг (шар). И то ли он несет на себе неподъемный груз как заключенный, принужденный выполнять тяжелую физическую работу, то ли черная субстанция - это продолжение головы и ему приходится нести на своих, для справедливости стоит отметить сильных, плечах бесконечное количество постоянно пополняющейся информации. Такой же образ появляется в титрах. Титры выполнены как краткая графическая иллюстрация жизни, правда, мы наблюдаем её в обратном порядке: Бог тянется к человеку с черным, наполненным опытом шаром, следует образ технического прогресса от трактора к ракете, летящей в сторону Бога, и, наконец, ракетный шлейф превращается в гигантскую пуповину, которая приводит к зародышу и образу женщины-матери, которая в свою очередь, будто придерживает несформировавшегося человека. Получается такой апофеоз жизни. Михаил Архипов создал своеобразный фильм-полотно, сотканное из множества элементов, образов, придуманных в свое время Андреем Платоновым. Наверняка можно по-разному воспринимать выбор материала, тематики для создания фильма, но получилось так, что Андрей Платонов - романтик российской пустыни, мечтатель, философ и провидец, попадающий в душу идеально метко, оказывается на экране, а его необъятный мир наконец можно увидеть, а не представить, и это уже повод для внимания. Любители творчества автора сочтут появление этой картины настоящим подарком. Фильм отсылает зрителя к сложному и неоднозначному периоду русской истории: 20-е-30-е годы ХХ века - послереволюционное время, когда советская власть делала всё возможное, чтобы окончательно укрепиться, подобно зародышу и эмбриону, который питает все материнские соки, чтобы быть здоровым и крепко развиваться. Лозунг «Смерть врагам революции» впечатывается в сознание нового советского человека, и под страхом, а может быть под впечатлениями прошедшей революции и вдохновением новой властью обычный народ начинает создавать новую страну: высокотехнологичную, прогрессивную. Это удивительное время, когда человек становится совершенно сумасшедшим, он готов отдавать себя во имя будущего, во имя приближающегося рая коммунизма. Человек превращается в мощную машину, орудие и оружие. Вероятно, стоит рассматривать фильм вне контекста революции, однако избежать этой темы невозможно, так как Андрей Платонов тянул её так или иначе через все произведения, и кроме этого не стоит забывать о цикличности истории... Существует сильная, большая машина, которая работает и исправно служит, но наступает момент, когда кончается топливо и дальше она поехать не может, потому что нет сил. Дальше выход только один - создавать топливо, иначе машине не уехать, и она останется на месте навсегда (либо создавать новую машину, что гораздо тяжелее). Одна из магистральных тем в творчестве Андрея Платонова - поиск живого вещества, подобного философскому камню: исцеляющего, регенерирующего, высокоэнергетического. И в «Эфирном тракте», который лег в основу фильма, Кирпичников, продолжая исследования своего погибшего наставника (а затем и его сын), ищет это вещество и способы его «укротить» и покорить; в «Счастливой Москве» доктор Сарториус находится в поисках «живого вещества». В «Топливе» живое вещество - керосин, который герой Никиты Кукушкина (почти единственный персонаж) создает по найденным опытам товарища Климентова. Действие происходит в лаборатории Климентова, где осталась солярная машина, созданная когда-то мастером, но которую пришлось восстанавливать, так как время несколько её разрушило. Все труды остались нетронутыми после смерти, подобно сюжету в «Эфирном тракте», где после смерти академика Попова остаётся большой труд, посвященный поиску и созданию этого самого эфирного тракта. Климентов - настоящая фамилия Андрея Платонова. В фильме появляется его портрет. И герой, и режиссер таким образом отдают дань уважения Андрею Платоновичу. Герой платоновского времени - это одинокий путешественник, практически Одиссей, готовый взять на себя всю работу, готовый отказаться от общества, даже небольшого, в виде нескольких зевак, наблюдающих за тяжелым трудом, когда Титан на своём Фордзон-Путиловце вспахивает целину. И в фильме, и в творчестве Андрея Платонова можно проследить тему поколений, превращающихся в энергетическое топливо, дарующие силы и знания следующим поколениям, дающие подпитку для них, дающие возможность быть в информационной и ресурсной безопасности. Происходит бесконечный процесс переработки живого материала и нескончаемый процесс познания и передачи информации. Связь эта происходит не только с поколением отец-сын, а с поколениями предшествующими, существовавшими задолго до нас, сохранившие свои идеи в трудах, искусстве. Возникает идея познания как цели жизни, и как только цель выполнена, следует незамедлительная смерть, жертвоприношение и самопожертвование. Здесь, конечно, есть два варианта: либо человек не достоин жить в полном понимании, со «сверхзнанием», так как это только удел Бога, либо человек в самом деле понимает, что жизнь - это нечто неважное и мелкое по сравнению с открытыми им истинами (конечно можно рассмотреть запасной вариант: человек уходит, выполнив своё предназначение, когда он больше не потребен, и тогда он освобождает место для другого человека). Картина Михаила Архипова точно воссоздает платоновский пейзаж: аутентичный, холодный, просторный и пустынный. Пейзаж, вмещающий в себя большое количество земли и нетронутой целины, открытый для человека, и в то же время пугающе-одинокий в таком огромном и таком же одиноком мире. Человек на фоне такого пейзажа становится мелким, ничего не знающим. Тем не менее, такой герой и создаёт большое государство. Человек, способный к самопожертвованию. Новый человек способен создать не только государство, но и великое искусство, способен создать из себя движущее топливо, но в, то же время, он становится «платоновской» массой. Эта масса людей, способная в итоге создать величественную советскую Москву, целое, когда-то казалось нерушимое государство, вырыть подземный мегаполис - метро, сделать из него произведение искусства, причем не будет иметь значения, кто будет выполнять тяжёлую физическую работу: мужчина, подобный античному герою, полубогу, или женщина, как в романе «Счастливая Москва». Она будет искать свое счастье и строить будущее, а будут люди, ищущие философский камень или живое вещество, как Сарториус... Эти люди живут настоящим временем только ради будущего и в итоге о настоящем практически забывают, а потом смотрят на нас со стен станции «Площадь революции» своими умными, познавшими истину глазами: статуи-антланты мужчин и женщин невероятной красоты, в которых невозможно не влюбиться. За ними хочется тянуться, следовать их примеру, быть как они. Советские атланты, созданные архитектором Алексеем Душкиным, отличаются особой сильной идеей, они понимают всю красоту и поэтику индустриального сумасшествия. Русский (советский) человек способен создавать такое грандиозное искусство в совершенно неподходящее для этого время: в эпоху постреволюционных репрессий и множества табу. Это искусство, созданное на выжженной земле, подобно траве, которая прорастает на горевшем поле. С искусством понятно, но ведь есть еще одна немаловажная проблема: бесконечность этой страны и совершенное непонимание, что делать с гигантской пустующей территорией, ждущей первого человеческого шага. Дай ответ? Не даёт ответа. Фильм «Топливо» вмещает в себя подавляющее большинство центральных платоновских тем, но... либо упущена, либо намеренно забыта, либо раскрыта с точки зрения Матери-Земли тема Богородицы. Для Андрея Платонова эта тема, по сути, становится магистральной: образ рожающей плодовитой матери. В его произведениях неоднократно появляется персонаж с именем Мария, которая становится женой главного героя, подобно его собственной жене. Вместо женского персонажа в фильме появляется голос Светланы Савенко, которая исполняет «Чевенгур» - оперу Владимира Тарнопольского, составленную из текстов произведений автора. Вполне вероятно, это своеобразный голос Русской Земли, родины: надрывный и призывающий к действию, в некотором роде «плакатный», агитационный, совершенно не опасающийся за будущее, а наоборот открывающий горизонты (советскому человеку еще предстоит встретиться с явлением Второй Мировой - Великой Отечественной, он вряд ли подозревает о том, что в скором времени настанет нечто похожее, хотя он уже начинает закаляться и этот мотив также проскальзывает в фильме, когда герой смотрит в небо и при этом слышны звуки пролетающих самолетов). Получается такая почти безжалостная Мария, бросающая своих сынов в жестокие условия, которые они сами должны укротить и подчинить себе. Контрастным переходом от оперы Тарнопольского служит четвертая часть Симфонии №6 Николая Яковлевича Мясковского (IV. Molto vivace), в виде заупокойного стиха о расставании души и тела. Именно под эту музыку герой фильма понимает, что главной частью для создания Топлива является он сам. Смирение Богоматери наступает в момент прощания с сыном, она успокаивается и поет бесконечным хором русских женщин, оплакивает его, отправляет душу на встречу с Богом, а тело отдает в распоряжение земли. Эта мелодия из симфонии Мясковского кажется прописана в русском генотипе. Михаил Архипов создает некую формулу, подобно Филонову, чья «Формула весны» появляется в фильме. Динамика монтажа напоминает полотна Павла Николаевича, похожие на витражи или коллажи, которые состоят из мелких деталей из хаотично расположенных фигур, которые превращаются в одно целое пространство жизни: многогранное, неоднородное, с особым темпоритмом. Ритм фильма набирает обороты как поезд, отходящий от станции (кстати и поезд для Платонова тоже важный образ: машина, живущая сама по себе, как будто ей совершенно не нужен человек, хотя она и создана руками человека) набирает скорость, затем стремительно мчится и как будто взлетает (ритм в мгновение замедляется, кадры зависают в воздухе), обретает невесомое состояние и летит над бесконечной пустынной страной: необузданной и страшно-привлекательной, по хребтам которой карабкаются беженцы ГУЛАГа. Обрядовость и тотемизм становятся центральными позициями фильма: герой находит хижину-амбар, в котором производит алхимические опыты, исполняет ритуальные танцы, для создания топлива приносит в жертву мышь, проводит обряды с черепом дикого быка, а потом приносит в жертву себя. Получается такое возвращение к язычеству, к Богу, к обрядовости, что с первого взгляда не похоже на советского человека, но с появлением культа Ленина и захоронением его в мавзолей становится ясно, что этот «бессмертный» Фараон будет еще долгое время тянуть за собой и своей идеей тысячи человек. Конечно, в таком государстве не нужен Бог, когда есть дедушка Ленин. В фильме читается некоторая цикличность истории: для этого создается образ разбивающейся колбы с голубым веществом. Эта голубая жидкость - топливо - возможно душа, возможно сама «голубая планета», которая разбивается в самый разгар технического процесса, когда становятся необходимы новые силы; она разбивается на пике эмоций, когда происходит человеческое самоуничтожение, напоминающее в некоторым роде итог ядерной войны, с полным уничтожением всего живого на планете. А далее - возвращение всего на круги своя, обратная перемотка, восстановление и регенерация. Главный процесс переработки уже пройден, а значит можно ждать новое поколение, которое найдет эту хижину и старые чертежи, подобно наскальным рисункам или древним рукописям (совсем как в «Эфирном тракте» или в «Коянискацци» Годфри Реджио). В самом начале в этой жидкости можно увидеть образ Андрея Платонова, а в конце, в новом топливе, отражается герой. Таким образом, мы наверняка понимаем, что только из живой материи, из человека возможно получить самое качественное, эффективное топливо. Сверхчеловек оставит после себя следы прогрессивной цивилизации, оставит искусство, но сам он обретет новый дом: глубоко под землей, под вечностью, и будет создавать природное топливо - нефть, которую неизвестно, будут ли добывать последующие цивилизации и будут ли такие вообще. Многие вопросы, которые невольно возникают при просмотре фильма, остаются открытыми, ровно как после прочтения Платонова, в чём есть больше достоинство, ведь получается не голое утверждение, а глобальный диалог, рассуждение, вопрос о русской душе, о сути такого необъяснимого явления как Россия. Этот вопрос волнует не только Архипова и Платонова, но и подавляющее большинство, если не всех, русских писателей и творцов искусства (не буду размениваться на перечисление фамилий). Получился фильм не просто о русской душе, но и о глобальной проблеме переработки поколений, неизбежной их смены, но, в то же время фильм, о возвращении к первоначальному знанию, к базису, который предки нам любезно предоставили. Архипов ставит вопрос о жизненном предназначении: личном и глобальном. Вопрос о жизни. «Вечная слава и скорбная память зодчему новой
природы»
А. Платонов «Эфирный тракт» |